РУС
5959 посетителей онлайн
Скончался патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй
«Патриарх Алексий скончался. Это произошло сегодня утром», – сказал он.
Патриарх Алексий II (в миру Алексей Михайлович Ридигер) родился 23 февраля 1929 года в Таллине, Эстония. Являлся епископом Русской Православной Церкви, а с 10 июня 1990 года Патриарх Московский и всея Руси, предстоятель Русской Православной Церкви (РПЦ). Действительный член (академик) Российской академии образования.
Источник: УНИАН
"Впрочем, это люди вероломные и коварные, которым ни в чем нельзя доверяться".
Неудивительно так что, что черкасы глумятся над покойником. Сволочи азиатские, трусливые и подлые!
А сколько будет жариться в аду секретный агент?
Странное чувство, вероятно, должен вызывать человек, прячущий, подобно страусу, голову, к примеру, в стог сена в уверенности, что таким образом он станет невидим. Не менее странно и то, когда в наше время водопада информации достаточно известные люди остаются в святой уверенности, что им удастся скрыть о себе правду. Но еще более непонятно, когда некоторые из них пытаются избавиться от прошлого, которое вне зависимости от его иной раз горечи и неприглядности, без сомнений, остается личным нестираемым опытом, на переживании которого строится вся последующая жизнь.
Наверное, одним из последствий "советской" жизненной закалки остается где-то глубоко внутри чувство неизъяснимой вины неизвестно за что. Эдакого безотносительного страха, похожего на ощущение того, что именно на тебя направлены все взгляды на многолюдной площади. Скорее всего, именно это чувство стало одной из причин того, что многие известные россияне стесняются отдельных пунктов своей биографии, в том числе таких, для избежания которых недостаточно ординарных человеческих качеств.
В данном случае речь пойдет о личности весьма заметной. Однако то, что человек этот предстает в глазах большинства существом почти неземным, не избавило его от общего для многих россиян комплекса создания о себе мифа. Закрытость области, в которой наш герой до сих пор занимает высокую должность, чаще всего гарантирует подобным мифам долгую и славную жизнь. Но, к счастью, есть на свете такой институт, как архив. И это, иной раз из-за самых неожиданных находок, позволяет довольно успешно отделять пшеницу от плевел. В данном случае, архив Совета министров Эстонской ССР.
Итак, Алексей Михайлович Ридигер, родившийся в городе Таллине 23 февраля 1929 года. Он же - ныне здравствующий Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.
"Я родился в буржуазной Эстонии в 1929 году, там же прошло мое детство и юность, - пишет тогда еще митрополит Таллинский и Эстонский Алексий. - Родители мои были людьми глубоко верующими; отец, имея с молодых лет желание посвятить себя служению Церкви, стал священником. В юношеские годы мне пришлось пережить ужасы войны и оккупации, видеть страдания нашего народа, а затем - в пастырской деятельности - столкнуться с горем, которое посетило почти каждую семью, в результате гибели на поле брани отцов, братьев и сыновей".
После окончания в июне 1945 года восьми классов 6-й средней школы Таллина 17-летний Алексей Ридигер устраивается ризничим и алтарником в Александро-Невский Кафедральный собор Таллина и каким-то образом избегает призыва в армию. В октябре 1946 года становится псаломщиком в Симеоновском, а к весне и в Рождества Богородицы православных храмах. В сентябре 1947 года, невзирая на нормативы закона, предписывающие не принимать в духовные учебные заведения не служивших в армии, Ридигера зачисляют в Ленинградскую духовную семинарию.
В апреле 1950 года, уже окончив семинарию, Алексей Ридигер рукополагается в сан священника и назначается настоятелем Йыхвиской Богоявленской церкви, откуда и начинается его настоящая карьера.
"Первым приходом, на котором я прослужил 8 лет, была Богоявленская церковь города Йыхви - центра эстонской сланцевой промышленности. Дальнейшее мое служение проходило в университетском городе Тарту; там же я был назначен и благочинным", - вспоминает митрополит Алексий. Заочно окончив в 1953 году Ленинградскую духовную академию, он служит по 1958 год настоятелем той самой церкви в Йыхви и, по совместительству, настоятелем Никольского прихода села Ямы. А с 1957 года настоятелем Тартуского Успенского собора, исполняя при этом функции благочинного округа.
Правда, перечисляя поочередно свои рукоположения и назначения, он обходит молчанием одну весьма существенную страницу своей биографии. А именно женитьбу на дочери настоятеля таллинской православной церкви Рождества Богородицы в аккурат перед принятием священнического сана. Дело в том, что по сложившейся в русском православии традиции, рукополагаются во священники лишь уже женатые мужчины.
22 августа 1958 года 29-летний рядовой священник, иерей Алексий становится протоиереем, что само по себе в те времена было необычно рано для возведения в высший священнический сан. Но, возможно, что-то объяснит следующая выдержка из документов архива:
"Агент "Дроздов", 1929 года рождения, священник православной церкви, с высшим образованием, кандидат богословия, в совершенстве владеет русским, эстонским и слабо немецким языками. Завербован 28 февраля 1958 года на патриотических чувствах для выявления и разработки антисоветского элемента из числа православного духовенства, среди которых он имеет связи, представляющие для органов КГБ оперативный интерес".
Судя по спискам действующего священства того периода в Таллинской епархии и по ориентировке, приведенной в соответствии со служебной инструкцией "О составлении отчетов об агентуре", в справке вербовщика КГБ речь могла идти лишь о нашем герое.
Мнения о специфике работы священнослужителей, сотрудничавших с органами безопасности большевиков, существуют разные. Кто-то считает их чуть ли не бойцами невидимого фронта, охранявшими мирное счастье советских граждан. Кто-то убежден, что священников привлекали к такому сотрудничеству из-за каких-то их необыкновенных знаний и качеств. Однако правда, как всегда, внешне оказывается более прозаичной, чем продукты народных домыслов. И даже из цитируемого документа довольно быстро становится ясно, что речь идет о банальном стукачестве - на верующих прихожан, на случайных знакомых, на собственных собратьев. В частности, демонстрирует это и наш герой, достоинства которого тем временем тщательно оцениваются.
"К выполнению наших заданий относится с желанием и уже представил ряд заслуживающих внимания материалов, по которым проводится документация преступной деятельности члена правления Йыхвиской православной церкви Гуркина и его жены, злоупотребляющей служебным положением при оформлении пенсий некоторым гражданам (брала взятки). Проведением этого мероприятия предоставится возможность закрепить "Дроздова" на практической работе с органами КГБ. Кроме того, "Дроздов" представил также ценные материалы на разрабатываемого по делу-формуляр священника ПОВЕДСКОГО".
Последняя упомянутая деталь из "послужного списка" особенно примечательна. Протоиерей Валерий Поведский, которого с помощью агента "Дроздова" разрабатывало КГБ, - личность в церковных кругах известная. Потомственному интеллигенту из глубоко верующей семьи, сыну священника выпала весьма нелегкая судьба. В 1938 году, в самый разгар антирелигиозной кампании, Валерий был рукоположен в сан иерея епископом Мануилом (Лемешевским). Происходившее тайно, в лесу, посвящение закончилось словами епископа, явно не входящими в чин рукоположения: "А тебе будет труднее всех".
Во время войны священник подвергался неимоверным трудностям, оказался в оккупации, где умудрялся содействовать сопротивлению фашистам, при трагических обстоятельствах потерял сына и дочь. А оказавшись впоследствии с супругой и тремя оставшимися в живых детьми в лагере для перемещенных лиц под Таллином, он был практически обречен на десятилетия лагерей. Но, примечательно, что вызволить его из лагеря сумел не кто иной, как протоиерей Михаил Ридигер, отец будущего "куратора" о. Валерия со стороны КГБ, агента "Дроздова". Читая документы, нетрудно догадаться, что "разработка" о. Валерия Поведского была вменена в особую заслугу священнику "Дроздову".
Успешная работа энергичного православного священника-агента в органах КГБ была замечена высоким начальством, что гарантировало ему продвижение по служебной лестнице. Отчет ответственного за агента сотрудника органов лишний раз свидетельствует о том, как и из кого формировался авангард "советской Церкви", заявляющей сегодня о своей вероучительной исключительности и обладании особой благодатью.
"После закрепления агента на практической работе с органами госбезопасности в конкретных агентурных разработках намечаем также использовать его в наших интересах путем направления в капиталистические государства в составе церковных делегаций".
Однако и этот этап со временем был пройден, став трамплином для дальнейшей головокружительной карьеры будущего Первосвятителя.
"При вербовке учитывалось в будущем (после закрепления на практической работе) выдвижение его через имеющиеся возможности на пост епископа Таллинского и Эстонского. За период сотрудничества с органами КГБ "Дроздов" зарекомендовал себя с положительной стороны, в явках аккуратен, энергичный и общительный. Хорошо разбирается в теоритических (так в тексте. - М.С.) вопросах богословия и международной обстановке".
Надо заметить, что "белое" (то есть женатое) священство в Русской Православной Церкви в отличие от "черного" (монашества) не имеет особых административных перспектив сделать карьеру. И, будучи уже благочинным Тарту-Вильяндиского благочиния Тартуской епархии, протоиерей Алексий оставляет жену и принимает 3 марта 1961 года монашеский постриг, становясь таким образом вполне приемлемой для органов КГБ кандидатурой для продвижения в соответствии с намеченным планом.
Уже в августе того же года, иеромонах Алексий назначается епископом Таллинским и Эстонским, временно управляющим Рижской епархией, хотя хиротонисан (возведен в епископский сан) он будет лишь 3 сентября 1961 года.
С ноября 1961 года епископ Алексий приобретает вполне профессиональную школу более высокого уровня сотрудничества с органами, работая в качестве заместителя председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС).
"В течение нескольких лет, - рассказывает Патриарх в своей автобиографии, - я был Заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата, а с 1964 года назначен Управляющим делами Московской Патриархии и постоянным членом Священного Синода. В 1964 году удостоен сана архиепископа и в 1968 году - сана митрополита (...) Таков мой жизненный путь служения Церкви от приходского пастыря до постоянного члена Священного Синода - митрополита Таллинского и Эстонского".
Разумеется, работа рядового агента на периферии и деятельность его в статусе "князя церкви" - вещи, вероятно, одинаковые по сути, но несоизмеримые по уровню. И объектами наблюдений и суждений теперь уже одного из ведущих архиереев РПЦ становятся не какие-то сельские священники и прихожане, а люди, что называется, государственного масштаба.
"Мера, примененная к А. Солженицыну Президиумом Верховного Совета СССР о лишении его гражданства СССР, - пишет митрополит Таллинский и Эстонский Алексий 17 февраля 1974 года в своем резюме, - является вполне правильной и даже гуманной и отвечает воле всего нашего народа, о чем свидетельствует реакция советских людей на решение Президиума Верховного Совета. Церковные люди полностью одобряют это решение и считают, что к А. Солженицыну и ему подобным применимы слова ап. Иоанна Богослова: "Они вышли от нас, но не были наши" (1 Ин. 2,19). <...> Его имя и написанное им используется, особенно нашими политическими и церковными недругами, для разжигания ненависти и вражды против нашей Родины и Церкви, чтобы помешать разрядке международной напряженности и развитию добрососедских отношений между государствами Востока и Запада".
Кроме "антисоветчины", будущий Патриарх (ныне один из наиболее восторженных почитателей Солженицына) находит в деятельности писателя и еще один изъян:
"А. Солженицын не вправе выступать с оценкой деятельности Русской Православной Церкви, ибо, прежде всего, следует отметить поразительную неосведомленность в религиозных вопросах человека, который решился обличать и поучать церковную иерархию".
Не секрет, что большевики вовсю пользовались авторитетом Русской Православной Церкви для достижения собственных целей. Создавая впечатление активного участия религиозных деятелей в общественной жизни страны, они скрывали, однако, тот контроль, который оставался для этой "деятельности" главной основой. Разумеется, подобное было бы невозможно без своеобразной симпатии к органам со стороны самой Патриархии. Но, изначально будучи МГБэшной структурой, Церковь практически не могла существовать без тесного взаимодействия со своими "контролерами": любое неповиновение грозило бы, как минимум, искусным шантажом. Но подобные мысли, похоже, не приходили в голову никому из иерархов.
Послужной список "внешнеполитической" церковной деятельности нашего героя очень внушителен:
"С 1972 года Митрополит Алексий - член совместного комитета Конференции Европейских Церквей - Совета Епископских Конференций Европы, Римско-Католической Церкви и участник заседаний этого комитета..."
С этого же, 1972 года начинаются разъезды - Женева, Франкфурт-на-Майне, Цюрих, Бад-Гандерсхейм, Локкум, Копенгаген, Байэнроде, Санкт-Галлен, Картиньи, Люксембург, Монастырь Монсерат, Болден, Милан, Шантии, Легумклоостер, Рива-дель-Гарда, Марсель, Тренто и т.д.
Надо заметить, что столь богатая практика работы за рубежом в советское время даже религиозных деятелей служила свидетельством особого доверия органов безопасности, удостоиться которого за "красивые глазки" было невозможно.
Но даже столь высокая роль в механизмах спецслужб не избавляла иерархов от необходимости как можно демонстративнее подчеркивать свои симпатии к власти, как можно громче свидетельствовать о поддержании политики государства, от которого Церковь была номинально отделена.
"Настоящим сообщаю Вам, что сегодня, 11 июня, по велению сердца, из личных средств, мною перечислена 1000 (одна тысяча) рублей (через Сберкассу g 7812/132 г. Москвы, квитанция g 109539) в фонд ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС..." - отчитывается, например, Управляющий делами Московской Патриархии и митрополит Таллинский перед Председателем Совета по делам религий. Но простое, казенное, быть может, сообщение с приложением отпечатка квитанции, как и любая бумага номенклатуры, обязана быть выдержанной идеологически. Поэтому: "Глубочайшее понимание и поддержку находит в наших сердцах последовательная миролюбивая политика нашего Государства, направленная на сдерживание безумной гонки вооружений, за поэтапное сокращение ядерных арсеналов, чтобы встретить 2000 год нашей эры свободными от ядерной угрозы. Высокий руководитель нашего Государства, глубокопочитаемый Михаил Сергеевич Горбачев, показывает яркий пример доброй воли советского Государства, принимая решение об одностороннем моратории. <...> Дело - за США, администрацией Белого дома и стран НАТО! Последуют ли они благоразумию или будут следовать и дальше курсом авантюризма и безумия?" и т.д.
Благодаря почти чудом сохранившимся документам сегодня удается, не руководствуясь уже шаблонными представительскими впечатлениями, по-новому увидеть достаточно драматическую личность российского православного Патриарха. Где-то посочувствовать ему, где-то обрести новые аргументы для трезвого отношения к происходящим в стране процессам, где-то найти объяснение некоторым, имевшим место в недавнем прошлом прецедентам.
После падения большевистского режима в России, при открытии многих архивов было установлено, что с органами госбезопасности и разведки сотрудничали практически все сколь-нибудь значимые представители РПЦ, не говоря об иерархах - митрополитах, архиепископах и епископах. Однако, несмотря на это, лишь один из них - архиепископ Виленский и Литовский Хризостом - по-христиански открыто порвал свои отношения с КГБ и принес покаяние в сотрудничестве с органами перед верующими. Больше подобного не сделал никто из епископата, что, вкупе с активным сотрудничеством РПЦ с восстановленной ныне значимостью аппарата госбезопасности, может служить косвенным подтверждением продолжения такого симбиоза.
так что украина в надежных руках
В 1979 году я стал священником, и мои собратья принялись методично втолковывать мне, словно азбучную истину, что в стукачестве, в тайном доносительстве на брата своего нет ничего зазорного, необходимо только быть благородным стукачом, стукачем-джентльменом, соблюдать стукаческий кодекс, первый параграф которого гласит, что ни в коем случае нельзя называть священнослужителя-доносчика стукачем, нельзя даже шепотом признаваться, что этим грязным ремеслом промышляют многие наши архипастыри и пастыри, нельзя признаваться, чтобы не дискредитировать Церковь и не соблазнять малых сих. Теперь эти прописные истины мне стали втолковывать американские [из Американской православной Церкви. – Ред.] историки, особенно ревностно – профессор Д. Поспеловский, протоирей Д. Константинов, епископ Василий Родзянко.
Дело в том, что в прошлом году я нарушил правила хорошего тона и написал в одной из своих статей: «Более двух лет назад в независимой печати в нашей стране и за рубежом были опубликованы "конфиденциальные" доносы митрополита Алексия, хранившиеся в архиве Совета. Они хорошо известны если не всем, то большинству членов Собора. Но ведь ни один из 330 делегатов не посмел вслух заявить, что человек, к которому обращаются "Ваше Святейшество", ни в коем случае не может быть стукачом. Не просто не посмел встать и сказать, но, пожалуй, и в голову никому такая шальная мысль не пришла. Доносительство глубоко въелось в нашу плоть и кровь, донос на брата стал для нас обычным, повседневным занятием. Вот для чего неустанно трудился КГБ, вербуя возможно больше священнослужителей в сексоты, вот к чему он стремился. Им не нужны были наши рассказы и отчеты: им нужны были наши души» (Русская мысль. Париж. 1990. 8 июня. № 3831).
Мне очень жаль, что никто из моих оппонентов не захотел обратить внимание на центральную мысль, на сакральный аспект акта доносительства: повреждение души доносчика. Нельзя заключить сделку с диаволом на 17 % души, чтобы спасти остальные 83 %. Мои критики переводят проблему в совершенно иную плоскость, они категорически отказываются от разговора о доносительстве или лжесвидетельстве как социальных феноменах новой общественной формации, именуемой «первой фазой коммунизма», о лжесвидетельстве и доносительстве как признаках сергианства. Они отказываются рассматривать самих доносчиков и лжесвидетелей как закономерное порождение сергианства, но употребляют все силы на распределение религиозных деятелей по шкале более или менее добросовестно сотрудничающих с «заинтересованными внецерковными организациями».
Доводы апологетов Московской Патриархии в пользу стукачества не могут не принести человека в ужас. Вот, например, еще возражение:
«Они ["Справки". - Г.Э.] говорят о том, что в бытность свою митрополитом нынешний Патриарх доносил или осведомлял о деятельности митрополита Пимена, в то время будущего Патриарха. Не может ли указать нам отец протоиерей в СССР таких церковных деятелей высшего эшелона, которые были бы непричастны к подобного рода деятельности? И разве не знает о. протоиерей, что подобного рода деятельностью занимаются в СССР буквально все духовные лица, ставшие объектом любезного внимания органов государственной безопасности?» (Протоиерей Дмитрий Константинов. Церковные полемисты антицерковного направления // Русская жизнь. Сан-Франциско. 1992. 18 янв.)
Мне кажется, что из подобных фактов следует только один вывод: если все церковные деятели высшего эшелона – доносчики, как утверждает протоиерей Д. Константинов, виновата система. Эта система, сложившаяся при митрополите Сергии (отсюда и не очень хороший термин "сергианство", которым мы вынуждены пользоваться), развившаяся и укрепившаяся при его преемниках и пышно расцветшая в последние годы, глубоко порочна. При такой системе постоянным членом Синода и тем более Патриархом Московским и всея Руси может стать только лукавый лжесвидетель, только многолетний секретный сотрудник органов государственной безопасности. И, что особенно важно, его совесть непременно должна быть полностью освобождена от сознания страшной порочности и гибельности доноса.
Самые выдающиеся и смелые, согласно Д. Поспеловскому, требуют, чтобы мы все ясно осознали, что все до единого в Церкви таковы, все доносчики, все стукачи, все скованы единой цепью. Если все – то значит, это норма, не патология, просто нужно быть умным и хитрым доносчиком. А перестать доносить даже самому выдающемуся и смелому не осмелиться.
Апологеты стукачества, словно магическое заклинание повторяют давно утратившие всякий смысл формулы: «вынудили», «заставили», «должны были». Это очередное мифотворчество: заставить можно одного, двух, трех, но не всех. Когда утверждают, что митрополита Сергия заставили подписать его мерзкую декларацию, с говорящим легко согласиться. Просто нужно сделать вывод, что митрополит не был свободен, и декларация утратила всякую силу, она не является церковным документом, это продукт совместного творчества краснопоповцев с гепэушниками.
Но чем угрожали членам Синода, проводившим лживый пропагандистский форум 1982 года «За спасение священного дара жизни»? Чем угрожали членам Синода, подписывавшим послание к 70-летию Великого Октября? Чем вынудили митрополита Алексия, нынешнего Патриарха, взахлеб расхваливать брежневскую конституцию? Что вынуждает православных священнослужителей идти сегодня трудиться в филиал КГБ – Отдел внешних церковных сношений?.. В 20-30 годы любой епископ мог попасть на Беломор, на лесоповал, потерять жизнь. Сегодня он рискует только черной «Волгой», орденом Трудового Красного Знамени да севрюжиной. Религиозных деятелей последних трех десятилетий не заставляют, их тщательно отбирают, сортируют, воспитывают. Сергианцев, конформистов, лжесвидетелей, доносчиков продвигают вперед и выше, прочих притормаживают...
В биографии Патриарха Алексия (Ридигера) есть бесспорные общеизвестные факты. Это 24-летнее тесное сотрудничество с филиалом КГБ - Советом по делам религий. Это пособничество воинствующим безбожникам при закрытии сотен православных церквей. Это бессовестное многократное лжесвидетельство о процветающей в СССР свободе совести. Это безжалостное преследование архиепископа Ермогена и многих других исповедников. Это постоянная готовность рассказать полковнику КГБ все обо всех как родному. Эти факты подтверждаются всеми документами Московской Патриархии с 1964 по 1987 год, пока митрополит Алексий был управляющим делами, они подтверждаются каждой строчкой доклада Фурова [опубликован в парижском "Вестнике РХД", 1979, № 130. – Ред.], всеми "Справками" и десятками других документов, которые хранятся в архиве любого епархиального управления...
Опубликованы документы Совета по делам религий, бросающие тень на Патриарха. Они говорят о том, что в бытность свою митрополитом нынешний Патриарх доносил или осведомлял о деятельности митрополита Пимена, в то время будущего Патриарха»... Эти же документы публиковались в нескольких зарубежных изданиях (Кэстон Колледжем и в "Вестнике РХД" № 130 и 131), ...ни один историк никогда не усомнился в подлинности и достоверности этих документов... Ныне здравствующий Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II действительно долгое время служил профессиональным доносчиком, за что регулярно получал плату от своего внецерковного начальства в виде быстрого продвижения по служебной и иерархической лестнице, в виде шикарных лимузинов, кремлевских приемов, правительственных наград и орденов. Профессионал вовсе не обязательно получает зарплату только в окошечке кассы....
Почему бы ему самому, Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси, не сказать того, что говорят за него епископ Василий Родзянко, протоиерей Д. Константинов, профессор Д. Поспеловский, отец Александр Борисов, сотрудник Издательского отдела В. Никитин и все другие пламенные апологеты сергианства? Он сам лучше всех знает, что он говорил и чего не говорил полковнику А. Плеханову и В. Фурову, он лучше всех может судить о достоверности "Справок". Он может сказать, что не подслушивал по параллельному телефону частные разговоры своего собрата митрополита Пимена, будущего Патриарха, и не пересказывал их как на духу чиновникам СДР. Он может сказать, что заблуждался в прошлом, но, начиная с сего дня, перед крестом и Евангелием свидетельствует, что отвергает лукавые пути тайного доносительства и призывает всех верных чад Русской Православной Церкви последовать его примеру. Я уверен, что ни один православный человек никогда не бросит в него камень...
Но Патриархия ухитрилась не опубликовать ни одного секретного документа из своих архивов, ухитрилась не сказать ни слова правды о своем 60-летнем прошлом... Священный Синод Русской Православной Церкви целиком и полностью укомплектован 20-25 лет назад двумя внецерковными учреждениями – Идеологическим отделом ЦК КПСС и соответствующим отделом КГБ СССР... Сегодня процветает созданный и взлелеянный Комитетом государственной безопасности Отдел внешних церковных сношений Московской Патриархии...
Правду об истинном положении в Патриархии можно рассказывать, оставшись с глазу на глаз со своим собратом-архиереем или с высоким чином из КГБ... А для профанов существует только образ ангельски чистого и непорочного Владыки в белоснежном клобуке или куколе, в роскошном черном лимузине с правительственными номерами, образ преемника Новомучеников и Исповедников Российских, спасающего своим крестным подвигом Церковь...
- Уважаемый, что-то я разочаровался в православии. Наверное, я больше не стану ходить к сюда.
Батюшка:
- Что случилось, ваша милость?! У нас приличное заведение, к нам многие новые аристократы ходят?
Новый аристократ:
- Просто, когда я пару лет назад узнал, что Абрамович, Фридман, Авен – евреи, я удивился. Недавно, когда, узнал, что тот, кого в марте Президентом изберут тоже – я призадумался. А вчера открыл библию и прочитал про национальность Иисуса.
Батюшка:
- Что же вы от меня хотите?
Новый аристократ:
- Немедленно дайте адрес ближайшей синагоги.