Улицы Москвы посыпают радиоактивными веществами. ФОТОрепортаж
Московские улицы тайком посыпают радиоактивными веществами. Вредные образцы обнаружили и отдали для анализа на кафедру почвоведения МГУ специалисты общественного центра «За безопасность российских дорог».
Противогололедными реагентами оказались запрещенные к применению желтый галит и черный СБГ. Как сообщили в организации, ими обрабатывали дороги и тротуары Центрального округа Москвы в период между 9 и 20 января. Сами экологи получили вещества от рабочих системы ЖКХ Москвы, передает Цензор.НЕТ.
Смотрите на «Цензор.НЕТ»: В Москве коммунальщики начали "убирать" снег с помощью фотошопа. ФОТО
Однако применение галита как реагента «запрещено, поскольку крайне губительно для людей и природы».
«Непонятно, на каком основании его закупили городские власти. Не исключено, что использовали лежалые запасы, которые следовало утилизировать», - отмечает газета «За рулем».
На минувшей неделе представители департамента жилищно-коммунального хозяйства утверждали, что город посыпают экологически чистой пищевой поваренной солью.
Что касается СБГ, то это - электролитический шлам Соликамского магниевого завода. Вещество относится к третьему классу радиоактивной опасности и содержит токсичные элементы. СБГ сначала признали реагентом, а затем арестовали и запретили к применению. Так, несколько лет подряд в Москве был «черный снег», который «красил» именно этот реагент.
Как отмечают экологи, в его составе - тяжелые металлы и радиоактивный элемент К-40 с периодом распада 1,3 млрд лет.
нихера нге понял ... это чурок травят или маскальню? 
Не такой уж крупный у меня был бизнес,
Но хотелось очень мир мне посмотреть,
И однажды ночью в суматошный Лондон,
Я уехал чтоб тех тварей больше не терпеть.
Сам себя считаю лондонским теперь я,
Здесь моя работа, здесь мои друзья,
Но все так же ночью снятся мне уроды,-
Отпустить меня не хочет родина моя.
Там тюрьмой и штрафом пахнет в доме нашем,
Там народ без права и без кошелька,
Там менты на Бентли разъезжают важно,
И чиновник из бюджета пьёт как шмель с цветка.
Сам себя считаю вольным европейцем,
Здесь моя работа, здесь мои друзья,
Но все так же ночью снятся мне проверки,
Отпустить меня не хочет родина моя.
Там стеной бетонной власть стоит к народу,
Там все незаконно, хоть законов тьма,
Лондонские песни целый день пою я,
А душа опять не хочет, чтобы ночь пришла.
Сам себя считаю выплывшим из бездны,
Здесь живу спокойно и в достатке я,
Но все так же ночью снятся мне наезды,
Отпустить меня не хочет родина моя.
Там нельзя жить честным, чтобы быть не бедным,
Там кто не при власти, тот уже герой,
Там словно насмешка помощь многодетным,
И с любым простым вопросом вечный геморрой.
Сам себя считаю лондонским теперь я,
Здесь моя работа, здесь мои друзья,
Но все так же ночью снятся мне уроды,
Отпустить меня не хочет родина моя.
ну, а особо возвышенные еще и в шоколадный глаз друг другу уколы делают. ибо селебритис...
ЗА ЧЕЛЯБИНСК,
СЕМИПАЛАТИНСК,
ВЛАДИВОСТОК,
АЛТАЙ И Т.Д.
Затем приобрести дозиметр и пройтись по "привозу" - грибки. там. всякие, ягодки, рыбка, может быть ((. С Чернобольской АЭС заслуга акадэмика Александрова - по легенде это он убедил власть придержащих съэкономить на защите, продемонтрировав свою лысую голову - они с Курчатовым "схватили", вроде бы, одинаковые и немалые дозы - Александров только облысел....)))
Минералы многие "фонят" - гранит, например (все набережные им облицовывают, дома бывают - ничего, живут люди).
Ну, а, если - "не жилец", то ничто уже не поможет, более того, больше помирают от страха помереть...
Что касаемо снега, то на энтих "эколухов" никогда не угодишь - они из доиндустриального мира просочились, когда не было ни электричества, ни машин (только лошадиные какашки повсюду))))
Солью посыпАли - нехорошо, обувь портит....
Хотя в США соль сыпят нещадно (все в белом налете, пока дождем не смоет) - ибо безопасность граждан не сопоставима с порченой обувью.
Сотрудник ИАЭ В.П. Волков задолго до
аварии отмечал неудовлетворительные характеристики активной зоны реактора РБМК
и его СУЗ. Один и совместно с другими вносил конкретные предложения по модернизации.
В частности, предлагал вариант быстродействующей A3. Не знаю конкретной сути
предложений и потому не могу высказать своего мнения по ним, но те явления,
на ликвидацию которых предложения были направлены, должны были устраняться принятием
предложений В.П. Волкова или другим путем, ибо именно из-за этих явлений и произошла
авария. В течение ряда лет его прямые начальники А.Я. Крамеров и А.К. Калугин
не принимали никаких мер по реализации предложений. Тогда В.П. Волков написал
докладную записку директору института, научному руководителю темы РБМК академику
А.П. Александрову. Непрост академик. Его резолюция на докладной: «Тов. Калугин,
срочно собрать у меня совещание». Но то ли закорючка в подписи не туда завернута,
мол, не обращай внимания, то ли другие причины, но совещание до аварии так и
не состоялось. Волкову писать больше некуда было, ведь А.П. Александров заодно
и Президент Академии наук.
Дождались аварии. В.П. Волков передал документы в прокуратуру,
так как был убежден, и совершенно справедливо, что взрыв реактора произошел
из-за его неудовлетворительного качества, а отнюдь не по вине персонала. И тут
реакция А.П. Александрова была мгновенной - Волкова перестали пускать в институт.
Это не производство, которое может и подождать лет этак
с... надцать. Здесь подкоп под собственную репутацию, и нет задержки с ответом.
Полковник Скалозуб говорил: «Я князь-Григорию и вам
фельдфебеля в Вольтеры дам».
Нашему Президенту фельдфебели в помощники не нужны.
А В.П. Волков- вот ведь настырный - пишет самому М.С.
Горбачеву. По письму создается группа под руководством заместителя председателя
Госатомэнергонадзора В.А. Сидоренко. Практически она подтвердила негодность
реактора к эксплуатации. Интересную приписку сделала группа в сопроводительном
письме, что Волков недооценивает указаний в Регламенте. Это имеется, конечно,
ввиду указание в Регламенте о минимальном запасе реактивности в 15 стержней.
Это значит: надзорный орган берет под защиту решение проектантов заменить указанием
в Регламенте требуемые по закону сигнализацию об отклонении параметра, автоматический
останов реактора при уходе его за норму и даже отсутствие удовлетворительной
системы замера.
И это надзорный орган! Именно он призван смотреть, чтобы
реакторы были исполнены согласно требованиям нормативных документов. Впрочем,
удивляться нет причин. Как раз В.А. Сидоренко и отвечал в Госатомэнергонадзоре
за ядерную безопасность реакторов. Все одно и то же. После осуждения написал
я в Центральный Комитет жалобу; были там люди, способные по знаниям разобраться
в моих доводах о необоснованности осуждения. Например, Г.А. Копчинский работал
ранее заместителем главного инженера станции по науке, занимался как раз вопросами
ядерной безопасности. И что же? Попало мое письмо в ЦК к заместителю Генерального
прокурора О.В. Сороке, утвердившему мое Обвинительное заключение. Догадываетесь,
какой был ответ? Все верно, такой и был.
Вот как В.П. Волков говорит в одном из своих отчетов
о причинах катастрофы:
«При анализе Чернобыльской аварии выяснилось: большой эффект
вытеснителей, большой паровой эффект реактивности, образование чрезмерно
большой объемной неравномерности энерговыделения в активной зоне в процессе
аварии. Последнее обстоятельство - одно из наиболее важных и обусловлено
большими размерами активной зоны (7x12 м), малой скоростью перемещения неоднородных
(имеющих поглотители, вытеснители и водяные столбы) стержней - 0,4 м/с и
большим паровым эффектом реактивности - 5βэфф. Все это и предопределило
размеры катастрофы.
Таким образом масштаб аварии на ЧАЭС обусловлен не действиями оперативного
персонала, а непониманием, прежде всего со стороны научного руководства,
влияния паросодержания на реактивность активной зоны РБМК, что привело к
неправильному анализу надежности эксплуатации; игнорированию неоднократных
проявлений большой величины парового эффекта реактивности при эксплуатации;
к ложной уверенности в достаточной эффективности СУЗ, которая на самом деле
не могла справиться как с произошедшей аварией, так и со многими другими,
в частности, с проектными авариями, и, естественно, к составлению неверного
Регламента эксплуатации.
Подобное научно-техническое руководство объясняется, кроме всего прочего,
чрезвычайно низким уровнем научно-технических разработок по обоснованию
нейтронно-физических процессов, происходящих в активной зоне АЭС с РБМК;
игнорированием расхождения результатов, получающихся по различным методикам;
отсутствием экспериментальных исследований в условиях, наиболее приближенных
к натурным; отсутствием анализа специальной литературы и, в конечном итоге,
передачей главному конструктору неверных методик расчета нейтронно-физических
процессов и своих функций - обоснование процессов, протекающих в активной
зоне, и обоснование безопасности АЭС с РБМК.
Важным обстоятельством является и то, что Минэнерго длительное время пассивно
эксплуатировало АЭС с РБМК с нейтронно-физической нестабильностью в активной
зоне, не придавало должного значения неоднократным выпадениям сигналов АЗМ
и АЗС при срабатывании A3, не требовало тщательного разбора аварийных ситуаций...
Необходимо констатировать, что авария, подобная Чернобыльской, была неизбежной».
Вот так: если не знают научные работники,
имеющие в своем распоряжении вычислительный и экспериментальный аппарат, то
откуда будут знать эксплуатационники? Если наука не может осмыслить опытные
данные со станций, то как это сделать людям, занятым на вахте? Справедливости
ради надо сказать, и В.П. Волков пример этого, не все благодушествовали. Видели
недостатки и делали предложения по их устранению. Но натыкались на глухую руководящую
стену.
2 и 17 июня 1986 г. состоялись заседания МВТС
под председательством А.П. Александрова. Расчеты ВНИИАЭС и выводы группы Г.А.
Шашарина не были приняты во внимание. И уж, естественно, отброшены доводы В.П.
Волкова. Президент и трижды Герой давил всех авторитетом власти. В результате
причины аварии были сведены исключительно к ошибкам и неправильным действиям
персонала. Решение МВТС и открыло путь для дезинформации специалистов и общественности.
В дальнейшем все пользовались этим решением с некоторыми вариациями.
Вполне закономерным по своей нелогичности явилось заключение
Правительственной Комиссии под председательством заместителя Председателя Совета
Министров Б.Е. Щербины.
Комиссия установила, что реактор РБМК имел положительный
быстрый мощностной коэффициент реактивности; тут же констатирует, что быть таким
коэффициент не должен. Надо думать, смотрели в какие-то нормативные документы,
но ссылки нет. Если это свойство реактора недопустимое, то далее комиссия устанавливает
уж и вовсе парадоксальное, нормальному человеческому уму непостижимое, свойство
A3 в первые несколько секунд после срабатывания вносить положительную реактивность.
И каков вывод высокой комиссии?
Виновен оперативный персонал!
Логика!..
Разве персонал проектировал активную зону реактора,
по его расчетам она формировалась так, что имела положительный мощностной коэффициент?
Нет!
Разве персонал придумал изуверскую конструкцию стержней?
Нет! Так почему же персонал, убитый и покалеченный этим мастодонтом, виноват?
В чем виноваты начальник смены Александр Федорович Акимов, отдавший распоряжение
привести в действие A3 реактора в отсутствие каких-либо аварийных и даже предупредительных
сигналов, и оператор реактора Леонид Федорович Топтунов, исполнивший это распоряжение?
Ни в чем, конечно. Как можно обвинять оператора, по необходимости или без нее
нажавшего кнопку A3? В любом случае, с признанием факта взрыва реактора A3 по
нормальной, не правительственной, человеческой логике с оператора должны быть
сняты какие-либо обвинения.
В стране выпускается оборудование без соблюдения стандартов,
об этом и писать-то перестали. Теперь Правительственная Комиссия своим заключением
узаконивает это. Решения принимаются такие, какие надо, по мысли авторов, для
пользы, ну, конечно же, народной. О справедливости тут думать недосуг.
Решение МВТС по причинам катастрофы, продиктованное
создателями реактора, понятно - защищали собственные интересы. Менее понятно,
почему такое решение нашло столь одобрительный отклик в Правительственной Комиссии
и выше. Но и здесь несложно разобраться. Достаточно представить, к чему вело
установление и обнародование факта непригодности того реактора:
- Как наше, так и международное общество, потребовало
бы немедленной остановки остальных реакторов РБМК. А это 13 миллионов киловатт
электрической мощност
о причинах катастрофы:
«При анализе Чернобыльской аварии выяснилось: большой эффект
вытеснителей, большой паровой эффект реактивности, образование чрезмерно
большой объемной неравномерности энерговыделения в активной зоне в процессе
аварии. Последнее обстоятельство - одно из наиболее важных и обусловлено
большими размерами активной зоны (7x12 м), малой скоростью перемещения неоднородных
(имеющих поглотители, вытеснители и водяные столбы) стержней - 0,4 м/с и
большим паровым эффектом реактивности - 5βэфф. Все это и предопределило
размеры катастрофы.
Таким образом масштаб аварии на ЧАЭС обусловлен не действиями оперативного
персонала, а непониманием, прежде всего со стороны научного руководства,
влияния паросодержания на реактивность активной зоны РБМК, что привело к
неправильному анализу надежности эксплуатации; игнорированию неоднократных
проявлений большой величины парового эффекта реактивности при эксплуатации;
к ложной уверенности в достаточной эффективности СУЗ, которая на самом деле
не могла справиться как с произошедшей аварией, так и со многими другими,
в частности, с проектными авариями, и, естественно, к составлению неверного
Регламента эксплуатации.
Подобное научно-техническое руководство объясняется, кроме всего прочего,
чрезвычайно низким уровнем научно-технических разработок по обоснованию
нейтронно-физических процессов, происходящих в активной зоне АЭС с РБМК;
игнорированием расхождения результатов, получающихся по различным методикам;
отсутствием экспериментальных исследований в условиях, наиболее приближенных
к натурным; отсутствием анализа специальной литературы и, в конечном итоге,
передачей главному конструктору неверных методик расчета нейтронно-физических
процессов и своих функций - обоснование процессов, протекающих в активной
зоне, и обоснование безопасности АЭС с РБМК.
Важным обстоятельством является и то, что Минэнерго длительное время пассивно
эксплуатировало АЭС с РБМК с нейтронно-физической нестабильностью в активной
зоне, не придавало должного значения неоднократным выпадениям сигналов АЗМ
и АЗС при срабатывании A3, не требовало тщательного разбора аварийных ситуаций...
Необходимо констатировать, что авария, подобная Чернобыльской, была неизбежной».
Вот так: если не знают научные работники,
имеющие в своем распоряжении вычислительный и экспериментальный аппарат, то
откуда будут знать эксплуатационники? Если наука не может осмыслить опытные
данные со станций, то как это сделать людям, занятым на вахте? Справедливости
ради надо сказать, и В.П. Волков пример этого, не все благодушествовали. Видели
недостатки и делали предложения по их устранению. Но натыкались на глухую руководящую
стену.
2 и 17 июня 1986 г. состоялись заседания МВТС
под председательством А.П. Александрова. Расчеты ВНИИАЭС и выводы группы Г.А.
Шашарина не были приняты во внимание. И уж, естественно, отброшены доводы В.П.
Волкова. Президент и трижды Герой давил всех авторитетом власти. В результате
причины аварии были сведены исключительно к ошибкам и неправильным действиям
персонала. Решение МВТС и открыло путь для дезинформации специалистов и общественности.
В дальнейшем все пользовались этим решением с некоторыми вариациями.
Вполне закономерным по своей нелогичности явилось заключение
Правительственной Комиссии под председательством заместителя Председателя Совета
Министров Б.Е. Щербины.
Комиссия установила, что реактор РБМК имел положительный
быстрый мощностной коэффициент реактивности; тут же констатирует, что быть таким
коэффициент не должен. Надо думать, смотрели в какие-то нормативные документы,
но ссылки нет. Если это свойство реактора недопустимое, то далее комиссия устанавливает
уж и вовсе парадоксальное, нормальному человеческому уму непостижимое, свойство
A3 в первые несколько секунд после срабатывания вносить положительную реактивность.
И каков вывод высокой комиссии?
Виновен оперативный персонал!
Логика!..
Разве персонал проектировал активную зону реактора,
по его расчетам она формировалась так, что имела положительный мощностной коэффициент?
Нет!
Разве персонал придумал изуверскую конструкцию стержней?
Нет! Так почему же персонал, убитый и покалеченный этим мастодонтом, виноват?
В чем виноваты начальник смены Александр Федорович Акимов, отдавший распоряжение
привести в действие A3 реактора в отсутствие каких-либо аварийных и даже предупредительных
сигналов, и оператор реактора Леонид Федорович Топтунов, исполнивший это распоряжение?
Ни в чем, конечно. Как можно обвинять оператора, по необходимости или без нее
нажавшего кнопку A3? В любом случае, с признанием факта взрыва реактора A3 по
нормальной, не правительственной, человеческой логике с оператора должны быть
сняты какие-либо обвинения.
В стране выпускается оборудование без соблюдения стандартов,
об этом и писать-то перестали. Теперь Правительственная Комиссия своим заключением
узаконивает это. Решения принимаются такие, какие надо, по мысли авторов, для
пользы, ну, конечно же, народной. О справедливости тут думать недосуг.
Решение МВТС по причинам катастрофы, продиктованное
создателями реактора, понятно - защищали собственные интересы. Менее понятно,
почему такое решение нашло столь одобрительный отклик в Правительственной Комиссии
и выше. Но и здесь несложно разобраться. Достаточно представить, к чему вело
установление и обнародование факта непригодности того реактора:
- Как наше, так и международное общество, потребовало
бы немедленной остановки остальных реакторов РБМК. А это 13 миллионов киловатт
электрической мощности, не считая Игналинскую станцию. Без ограничения промышленности
не обойтись;
- Два ведущих в стране института по атомной промышленности
-ИАЭ и НИКИЭТ оказались несостоятельными;
- Госатомэнергонадзор, призванный не допускать в эксплуатацию
негодные реакторы, мягко говоря, прохлопал. А это уже ставит под сомнение не
только реактор РБМК, но и другие, т.е. всю атомную энергетику;
- Какой удар по престижу Страны Советов... Все это верно,
так это и есть в действительности, но признавать нельзя.
Куда проще обвинить персонал. Всего-то несколько безвестных
человек.
И вот это Заключение Правительственной Комиссии и принятое
затем Решение Политбюро открыли дорогу желающим обвинять персонал и, с другой
стороны, закрыли возможность объективного расследовании. Теперь комиссии, авторы
журнальных и газетных статей, авторы художественных и «документальных» произведении
знали, что и как писать о Чернобыльской аварии.
Согласно новой государственной политике, СССР ступил
на дорогу гласности и открытости. Поэтому в МАГАТЭ были посланы специалисты
во главе с академиком В.А. Легасовым для информации «международного сообщества».
Так называл один из информаторов - доктор А.А. Абагян.
Вину за взрыв реактора надо разложить на всех!,и на эксплуатацию в первую очередь!И не надо о недоработках,умные японцы, имея наш опыт, тоже взорвались,и не только по вине природы.
Его в обычной древесной или угольной золе куда больше, чем в том реагенте.
К тому же он бета-излучатель (самый безобидный - с низкой энергией и проникающей способностью)...