ПОЧЕМУ ОНА - НЕ РОССИЯ?

Автор: Еж

Мифологизация истории на территории Украины эффективно использовалась фашистами. Они открыли в Харьковском музее "Готский зал" на базе Черняховской археологической культуры, которая, видимо, действительно была создана готами. И водили туда на экскурсии целые батальоны. А с экскурсии – в бой, за свою исконную готско-немецкую землю. В общем, за фатерлянд, за Германариха!

На этом вопросе хорошо проявляется гетерогенность современной Украины. На Западе страны незалежность вновь поддержало бы абсолютное большинство (86% – за, 4% – против), в Центре – простое большинство (52% – за, 25% – против), на Востоке – относительное (41% –за, 35% – против), на Юге – статистически незначимое (36% – за, 32 % – против). В целом, эти цифры – несомненное свидетельство кризиса идентичности в Украине.

Правда, если говорить о сегодняшней ситуации и спросить Украину не о прошлом, а о том, чего она хочет сейчас, то цифры будут иные. Подавляющее большинство жителей Украины не хотят воссоединения с Россией ни в каких формах. По данным Киевского института проблем управления имени Горшенина, иметь общую валюту с Россией хотят 9,3%, общее законодательство 8,1%, единые органы госвласти 7,6%, общую армию 5,1%.

Думаю, что среди политиков и бизнесменов Украины вряд ли найдутся желающие встраиваться в нашу вертикаль и периодически «возвращать авторучку» нашему премьеру. Так что точка возврата в «лоно» пройдена и, скорее всего, навсегда. Паста назад в тюбик не заталкивается, как бы этого ни хотелось тюбику.

Несколько сложнее с точкой возврата в авторитаризм. Некоторый шанс на такой сценарий у Украины появляется на ближайших выборах. Шанс этот связан с возможностью победы Юлии Тимошенко, которая является сегодня «наибольшим злом» для Украины. И дело даже не в конкретных управленческих и хозяйственных решениях. Тимошенко своим моральным релятивизмом в политике и запредельной демагогией разрушает те крайне слабые ростки европейских ценностей, которые едва заметны на Украине, но единственные дают ей шанс стать нормальной страной. Тимошенко крайне плохо совместима с институтами доверия, репутации, независимых СМИ.

По счастью, если и случится худшее, то авторитаризм Тимошенко будет гораздо менее жестким, чем, например, путинизм в России. И, скорее всего, обратимее. Это будет авторитаризм-лайт. «Путина в юбке» Украина не потерпит, а если и допустит, то очень ненадолго. Гетерогенность страны – и географическая, и клановая – будет неизбежно порождать политический и медийный плюрализм. В Украине невозможно создать аналог партии «Единая Россия» и зацементировать СМИ по российскому образцу. Здесь всегда будут показывать не только глянцевый фасад, но и изнанку, не только политическую сцену, но и кулисы. Здесь всегда хитами политического телесезона будут эфиры наподобие того, что в народе получил название «Пропало все!!!», где премьер сначала с искаженным лицом кричит и ругает свою команду по-русски, а потом, увидев, что она в эфире, мгновенно надевает маску и уже по-украински затягивает свое «Дорогие мои!».

Янукович на фоне Тимошенко для многих вполне демократически настроенных людей уже не выглядит таким абсолютным злом, как пять лет назад. Понятно, что политик, за плечами которого две уголовные судимости, делающий в своей автобиографии несколько орфографических ошибок, в том числе, пишущий слово профессор с двумя «ф», не может не вызывать «стилистических разногласий» у нормальных людей.

В такой ситуации нельзя совсем уж исключать консолидацию части политической и экономической элиты вокруг Ющенко, притом, что его крайняя неспособность управлять ситуацией в стране очевидна для большинства граждан. Этот вариант может возникнуть, если удастся ослабить консолидацию вокруг 35-летнего Арсения Яценюка после ужгородских антисемитских провокаций. Но кто бы ни победил на выборах, он будет продолжать проект «Украина», курс на влияние в Европу и не будет интегрироваться с Россией. Потому что Украина уже другая. Она, конечно, не Анти-Россия. Она Не-Россия. Это итог их раздельного совершеннолетия.

Одно из видимых, наглядных различий между Украиной и Россией – это наличие выборов в Украине и их отсутствие в России. Второе отличие – медийный плюрализм и свобода слова в Украине и отсутствие всего этого в России. Третье: бизнес у них не гнобят, как в России. Ничего похожего на наш милицейский беспредел вообще нет. Гаишники не в счет. Они, как тараканы: их извести невозможно.

Много общего. Коррупция, как у нас. Срастание бизнеса с властью такое же. Деловая культура, пожалуй, хуже, чем в России. В деревнях пьют меньше и нет такой безнадеги, как в российских селах. Видимо, поэтому продолжительность жизни мужчин у них больше…

А в целом, они такие же, как мы. Такие же бывшие совки.

Почему же у них с проектом «Украина» МОЖЕТ что-то получиться и даже, скорее всего, получится, а у нас с проектом «Россия» за 18 лет не появилось даже первичной проектно-сметной документации?

Впрочем, если то, что мы все чаще последнее время слышим от тандема и его окружения, это и есть проект «Россия», то шансы на его реализацию равны шансам Хрущева построить коммунизм к 1980 году.

Единственное реальное наполнение проекта «Украина» – это интеграция в Европу. Цель не близкая и шансы не 100%-ые, но и далеко не нулевые. Совок им из себя выдавливать еще лет 15, не меньше.

Проект «Россия» в тех эскизах, которые нам представлены сегодня властью – это собирание вокруг России еще одного центра силы в многополярном мире. То есть новая ипостась евразийского проекта. Новая империя.

Шансы на реализацию этого проекта не просто малы. Они равны нулю. Их нет. Причем при любых геополитических раскладах и колебаниях стоимости барреля. В сегодняшнем трехполюсном мире: США – Европа – Китай, шансы стран второго уровня, типа России, серьезно сыграть в геополитические шахматы – реальны, если такая страна войдет в орбиту одной из этих трех «планет». В орбиту США или Китая Россия войти не может по определению. Потому что это значит стать «младшим братом», чего не позволят ни законные амбиции, ни не менее законное понимание национальных интересов, да и избиратель не поймет. И будет прав.

В Европе нет «старших» и «младших» братьев. Нет дедовщины. Голоса Польши и Чехии звучат также уверенно, как голоса Германии и Франции. Войдя на равных в проект «Объединенная Европа», Россия могла бы усилить этот проект настолько, что он смог бы стать наиболее влиятельным на планете. Чем не мессианская цель для амбициозных российских политиков?

К сожалению, такое наполнение проекта «Россия» сегодня крайне маловероятно. Причин две. Первая банальна и несколько вульгарна. Интеграция в Европу предполагает выборность власти, независимость суда и свободу СМИ. Для нынешней власти это самоубийство. Причем для некоторых ее представителей, лично знакомых с учредителями «Байкалфинансгрупп», это еще и гарантирует персональные судебные перспективы. Этой первой причины было бы достаточно, чтобы, как в притче с Наполеоном, не перечислять остальные. Но вторая причина настолько важна для понимания перспектив проекта «Россия», что ее необходимо обозначить.

Наши первые лица на самом деле не понимают, по каким правилам сегодня играет Европа. В их головах есть только игры с нулевой суммой. Причем, по-русски. Я начальник – ты дурак. Кто не с нами – тот против нас. Если враг не сдается – его уничтожают. И т.д.

Мой выигрыш = твой проигрыш.

Иначе не бывает. Они, правда, так думают.

То, что Объединенная Европа – это первый проект на планете Земля, в котором постепенно переходят на игры с ненулевой суммой, игры, в которых выигрывают все, это наши дзюдоисты с их удушающими и болевыми приемами понять в принципе не могут.

Ведь действуют правильно, как учили в секции и спецшколе. Купили Шредера, подружились с Берлускони, покупают оптом и в розницу экспертов и политиков в Восточной, Западной Европе, в США… А счастья все нет! То «Северсталь» на мировой рынок не пускают, то «Сбербанку» «Опель» не продают. То, что, как верно заметил один ушлый американец, у Европы нет телефона, по которому можно договориться, не укладывается в «вертикальные» мозги. Наши лидеры, подобно персонажам «Кин-дза-дзы», искренне считают, что «общество, незнающее цветовой дифференциации штанов, не имеет цели».

Это, видимо, главное отличие России от Украины. Россия продолжает думать, что она империя. Проблема не только в том, что так думает власть. Россияне, пожалуй, в большинстве своем готовы простить власти ограничение прав в обмен на внешнее величие страны. Граждане Украины на это точно не готовы.

Российская имперскость сидит глубже, чем сидела имперскость британская, французская или германская. Германскую выбили в два приема всем миром. Навсегда и без остатка.

Британцы и французы со своей расстались не бескровно и, если не вполне добровольно, то уж точно осознанно. Практически все бывшие имперские нации из себя эту имперскость выдавили.

Конечно, выдавливание из себя империи никому не дается легко. У французов оно прорывается Ле Пеном. В Турции сон имперского сознания с его кошмарами и ночным бормотанием гениально описывает Нобелевский лауреат Орхан Памук. В пивных и кофейнях на осколках Австро-Венгрии (в том числе, кстати, и украинских осколках) очень модно сейчас ностальгировать об этой, весьма не плохо устроенной для жизни людей, империи.

Чешутся имперские болячки. Но нигде их расчесывание не прорывается на уровень верхней политической элиты, а если такое и случается (как недавно в Австрии), то самокорректировка происходит практически мгновенно и имперским теням тут же указывают на их место.

Россия объедалась имперскими наркотиками натощак, фактически в младенчестве, не успев стать национальным государством. За исторический миг от Ивана I до Ивана III Московия разбухла в 30 (!) раз. Мы самые большие и самые великие в мире! В этом ощущении понятие «САМЫЕ» приобрело определенность гораздо раньше, чем сформировалось содержание «МЫ».

Неважно, кто мы и что мы! Важно, что САМЫЕ! Мы – Орда? Нормально. Главное, чтобы самая ордынская. Мы – Российская империя? Отлично. Мы – СССР? Прекрасно! Главное, опять больше всех и все боятся. Россия – энергетическая сверхдержава? А она САМАЯ? Да самая, самая, не волнуйтесь. О’кей! Годится!

Выдавить из себя имперскость России трудно еще и потому, что, с нашей точки зрения, Россия какая-то неправильная империя, а может, и не империя вовсе. Империя – это когда в пробковых шлемах и туземцев палкой бьют. А у нас красноармеец Сухов женщин Востока не бил, а наоборот освобождал. Какая же империя? А при упоминании Украины как российской колонии вообще крыша едет, особенно, если вспомнить СССР под руководством Хрущева, Подгорного, Брежнева, Кириленко, Черненко. Граница между метрополией и колонией проходит не по морю и не посуху, а по социуму, между номенклатурой и населением. В таких условиях имперскость особенно прилипчива. Из этой системы координат трудно перейти в другую, где надо на равных строить отношения со всеми. Перестать считать себя империей.

Украина решает принципиально иную задачу, не менее сложную. Они пытаются сформировать государство, связать воедино те разнородные части страны, которые имеют разную ментальность, разную историческую память. Пытаются удлинить свою историю, сделать ее непрерывной, а не пунктирной, какой она в действительности и была.

Если для российской власти главная проблема, как отретушировать и ввести в сегодняшний оборот Сталина, то у украинских околовластных исторических мифотворцев задача на порядок сложнее и справляются они с ней не менее неуклюже, чем наши. В Украине речь идет о переидентификации элиты и всего народа в исторически ничтожные сроки.

При этом данная задача решается под суровым пристальным взглядом в затылок «старшего брата», под его постоянный окрик и замечания, мол, вы вообще недострана, недонация, и истории у вас не было, и язык вы себе сами придумали. В результате обилие очевидных глупостей и попыток «дать ответ». В попытке удлинить свою историю – чтобы было, как у людей – приватизируется в пользу Украины Киевская Русь. При этом незаметно «стирается» Новгород, который «украинизировать» довольно трудно. Эту нехитрую процедуру проводил еще Михайло Грушевский, когда ему надо было удлинять украинскую историю для обоснования независимости украинского государства в начале прошлого века.

В ответ Путин в 2003 году объявил первой русской столицей Старую Ладогу, Новгород – второй, а статус Киева понизил до третьей столицы.

Украина ответила асимметрично. Ющенко с опорой на того же Грушевского заявил, что украинский народ себя ведет от трипольской культуры, которой вообще несколько тысяч лет. И чтобы закрыть тему, намекнул, что есть археологические данные, что на территории Украины найдены следы самого древнего государства на Земле Аратты – Украины.

Кстати, мифологизация истории на территории нынешней Украины вполне эффективно использовалась фашистами. Они открыли в Харьковском музее «Готский зал» на базе Черняховской археологической культуры, которая, вопреки академику Рыбакову, видимо, действительно была создана готами. И водили туда на экскурсии целые батальоны. А с экскурсии – в бой, за свою исконную готско-немецкую землю. В общем, за фатерлянд, за Германариха!

История как руководство к действию – это вообще опасно.

Так же близко к поверхности расположены центры и нервы исторического сознания у некоторых российских политиков. После заседания нашей комиссии по фальсификации истории Константин Затулин заявил, что Россия будет вводить санкции против тех зарубежных организаций, которые будут способствовать превращению Бандеры в национального героя Украины. Т.е. история не место для дискуссий, а повод для драки.

Проникновение исторических мифов в образование и политику в Украине идет так же стремительно, как и в России. Если в России дети и студенты впитывают миф об эффективном менеджере, то украинские школьники и студенты-филологи вынуждены изучать «Велесову книгу», причем не как новодел, а как источник и произведение украинской словесности.

Все вышесказанное позволяет сделать несколько выводов.

Во-первых, судя по поведению элит, наши страны встретили свое 18-летие не в состоянии совершеннолетия, а, скорее, как трудные подростки, не справляющиеся со своими комплексами.

Во-вторых, жизненные траектории стран все больше расходятся. Россия снова разогревает плавильный котел имперской нации. Украина из этого котла выползла и обратно явно не собирается.

А в-третьих, просто досадно, что люди, говорящие на одном языке и имеющие во многом общую культуру, становятся заложниками политиков, не способных вырасти до масштабов задач, которые ставит перед ними время.