ТИХИЙ ЧЕЛОВЕК ИЗ КИЕВА

Автор: The Economist

Ющенко разрывается между своими взглядами на будущее Украины и политическими ресурсами, которыми он вынужден оперировать. И, судя по тому, как он в последнее время выглядит, примирить первые и вторые у него никак не получается.

Когда помощник президента Виктора Ющенко позвонил и пригласил меня прийти в его кабинет к 15:00, я был искренне и приятно удивлен. Глава государства, где в самом разгаре общенациональный кризис, мог бы резонно утверждать, что у него есть дела поважнее общения с журналистами.

Но если что-то другое и происходило в комнатах здания президентского секретариата, где ранее, в советские времена находилась штаб-квартира Коммунистической партии на территории Украины, это происходило в условиях строжайшей секретности. Повсюду царила зловещая тишина. Длинные коридоры были пустынны. Высокие двери, спроектированные советскими архитекторами для того, чтобы гости чувствовали себя букашками, были закрыты. Жизнь тут определенно не кипела. Никто не носился туда-сюда с пачками документов. Меня и моего коллегу провели на этаж, занимаемый президентом, а затем в маленькую, тускло освещенную комнату с круглым столом посередине. (В Киеве ходит немало анекдотов, где обыгрывается любовь Ющенко к круглым столам и мирным переговорам.) Ющенко появился с опозданием менее чем на час.

Я уже один раз брал у него интервью десять лет назад в Лондоне, когда он еще возглавлял Центральный банк Украины. Это был красивый мужчина, хороший профессионал, интеллигентный и умный человек, но вы ни на минуту не сочли бы его властолюбивым или харизматичным. Тогда он определенно не показался мне человеком, которому суждено изменить ход политической жизни на Украине.

Я воображал, что за истекшее время он превратился в политика, которым движет адреналин, черпающего силу в кризисах, нечто типа Бориса Ельцина, только помоложе. И он действительно переменился – но в другом отношении. Передо мной сидел измученный, присмиревший человек. С его густо загримированного лица так и не сошли оспины – последствия отравления диоксином, от которого он чуть не умер за несколько недель до президентских выборов. От него исходила аура изолированности и одиночества. Казалось, бурная жизнь Киева и весь этот цирк с парламентской политической борьбой протекает где-то на огромном утдалении от него.

Я хотел, чтобы он рассказал в самых основных словах о политическом кризисе на Украине, который кажется перманентным, и о том, как лучше всего его разрешить. Я спросил его о расхождениях между его концепцией будущего страны и программой его главного соперника, премьер-министра Виктора Януковича. Но ответы, которые он давал, касались не столько глубокого политического раскола в стране, сколько юридических и процедурных вопросов в парламенте. Он сказал, что сторонники Януковича прибегают к подкупу и давлению, чтобы заставить депутатов перебегать на их сторону: "Наша нынешняя конституция запрещает такие переходы, но они попытались возвести это в обычай".

Аргумент справедливый, но именно юридические рассуждения подобного рода так возмущают "горячие головы" среди сторонников Ющенко, и их легко понять. Они говорят, что рисковали жизнью, выйдя в 2004 году на улицы, чтобы протестовать против сфальсифицированных выборов и прогнившего режима. Они надеялись, что их вождь придет к власти, наведет порядок и накажет злодеев.

Вместо этого Ющенко кротко передал значительную часть своих полномочий парламенту, одобрив поправки в конституцию, за которые ратовал его предшественник Леонид Кучма; он терпел коррупцию и свары между собственными союзниками; он наблюдал, как Янукович, проигравшая сторона в "оранжевой революции", набирал себе большинство в парламенте, который с недавних пор стал могущественным. В лучшем случае поведение Ющенко трактовалось как слабость, а в худшем – как измена. "Демократия и толерантность – это все замечательно, но как можно быть таким толерантным, таким демократичным, когда все вокруг тебя жулики?" – спросил меня в сердцах один сторонник Ющенко.

Загляните в недавнее прошлое, и вы сможете понять, в чем проблема Ющенко. Главным победителем "оранжевой революции" должно было стать правовое государство: Украине предстояло превратиться в нормальную законопослушную страну. Если бы новый президент начал свое пребывание у власти с отмены поправок к конституции, процесс принятия которых уже начался, это создало бы нежелательный прецедент.

Ющенко поступил как порядочный человек и позволил передать ряд президентских полномочий парламенту. Но это стало рецептом сумятицы для политической модели, которая доселе чахла под властью могущественного президента. В последнее время Ющенко пытался вырвать у парламента часть своих полномочий, и это также способствовало сумятице. Ющенко разрывается между своими взглядами на будущее Украины и политическими ресурсами, которыми он вынужден оперировать. И, судя по тому, как он в последнее время выглядит, примирить первые и вторые у него никак не получается.