В Киевской облбольнице закрывают баклабораторию. Чем это грозит?

Недавно знакомая сообщила новость - в Киевской областной больнице закрывают бактериолоическую лабораторию. Казалось бы, малопримечательный факт. Однако он во многом говорит об отношении правительства, МОЗ, НСЗУ к вопросам безопасности граждан. Всем наплевать! Нет системного подхода ни к одной критически важной проблемы в столь важной и чувствительной отрасли, как медицина. А учитывая, что у реформы сейчас нет, как говорится, хедлайнера, каждый новый руководитель реализует реформу не по четко намеченному плану, а в зависимости от того, что он съел сегодня на завтрак.

Бактериологические лаборатории решают целый комплекс важнейших задач. В первую очередь, стоят на страже возникновения и развития внутрибольничных инфекций.

Только в США больницы несут ответственность за 1,7 млн случаев инфекций, связанных с оказанием медицинской помощи. Эти инфекции каждый год уносят почти 100 тыс. человек – больше, чем количество погибших на дорогах. В странах Европы по некоторым оценкам, 5-10% пациентов стационара "подхватывают" такую инфекцию, и это нередко приводит к летальному исходу. По данным экспертов ВОЗ, в развивающихся странах этот показатель в некоторых странах может достигать и 40% от всех госпитализированных больных.

А какова ситуация с внутрибольничными инфекциями у нас? Об этом Цензор.НЕТ рассказал эпидемиолог, глава "Инфекционного контроля в Украине" Андрей Александрин.

- По итогам 2018 года было зарегистрировано всего около 3400 больничных инфекций по всем нозологиям. Но хочу отметить, что системы эпиднадзора, которая позволяет учитывать ситуацию по распространению внутрибольничных инфекций, у нас нет. Вот если по данным МОЗ у нас 3400, то по оценочным данным ВОЗ их уровень составляет от 800 тысяч до 1 млн 200 тыс. случаев в год. По расчетным данным, минимум 50 тыс. смертей ежегодно уносят инфекции, связанные с оказанием медицинской помощи. И минимум 8 млрд грн в год украинцы платят из своего кармана за последствия внутрибольничного инфицирования.

- Периодически вижу информацию о необходимости борьбы с этими инфекциями, но, насколько понимаю, реально мало что делается.

- Я не могу просто сказать, что Минздрав импотентен и ничего не делает. В 2018 году была создана рабочая группа по антибиотикорезистентности и инфекционному контролю. Из МОЗ никто в эту группу не входил. А в феврале 2019 г был принят Национальный план по борьбе с антибиотикорезистентностью, который, в том числе, включал пункт о борьбе с внутрибольничными инфекциями.

На сегодня весь этот план уже должен был быть полностью реализован. Но ни одного пункта этого плана так никто и не выполнил.

- В план входил пункт развития системы баклабораторий?

- Да, в том числе. Как раз те баклаборатории, которые должны работать на выявление в лечебных учреждениях резистентных, устойчивых форм. Так вот, прошло 2-3 года, и недавно МОЗ реанимировал эту группу, с новым составом, опять подготовлен план на 5 лет.

Ни одно лечебное учреждение третьего уровня оказания медпомощи без своей баклаборатории существовать не может. Оно обязано проводить скрининг-контроль резистентных микроорганизмов, рекомендовать какие антибиотики необходимо закупать, изучать те же самые химические дезинфеканты, антисептики – подходят они или нет. И вообще, безопасно ли оказывать медицинскую помощь в данном лечебном учреждении? За это должна отвечать не только баклаборатория, это должна быть командная работа. Должны быть и госпитальные эпидемиологи, специалисты по инфекционному контролю, вирусологи, бактериологи.

И мы, к сожалению, страдаем от того, что на уровне МОЗ нет адекватных управленцев, которые могли бы взять на себя ответственность и хотя бы все это организовать, открыть рынок для этого направления. Вместо этого у нас есть прекрасная фраза, можно сказать, лозунг последних международных конгрессов, конференций: no "data – no problem". Наше государство и не хочет видеть эту проблему.

- То есть, даже расчетных данных нет?

- Лет 5 назад в Киево-Могилянской академии сделали экономическую модель расчета, как бремя от внутрибольничного инфицирования влияет на экономику стран по отношению к ВВП. Взяли страны ЕС, США и Украину. Если в странах ЕС это было 04% от ВВП, в США 0,06%, то в Украине эт получилось 0,1%. То есть в 20 раз больше, чем в ЕС и США. Это огромные деньги. Но в руководстве страны понимают, что за внутрибольничные инфекции у нас не отвечает никто – ни медучреждение, ни ЦОЗ, ни МОЗ, ни НСЗУ. Никто. Поэтому чем бы пациентов не "награждали" в больнице, это доказать сегодня невозможно.

- Как это нельзя доказать?

- Были выделены деньги по гранту Глобального фонда на создание референс- лаборатории по изучению внутрибольничных штаммов, чтобы мы понимали, с какими из них мы имеем дело, что нужно делать для борьбы с ними. Но потом эти деньги куда-то делись. Все идет к тому, что определенные препараты, вакцины начинают несрабатывать. Потому что все требует постоянного изучения.

Как рассказала заведующая баклабораторией Виктория Поточилова, она и ее сотрудники проводили исследования на наличие инфекций не только больных, но и занимались контролем стерильности внутренних помещений больницы, допуском врачей к операциям, чистоты операционных, реанимаций, проводили проверку закупленных дезинфицирующих средств. А также проверку на наличие госпитальных инфекций, супервайзинг назначения антибиотиков, инфекционный контроль, образовательные лекции для врачей – все это, говорит Поточилова, выполняла бактериологическая лаборатория. Лаборатория одна из 7 в Украине прошедшая внешний контроль качества по программе CEZAR.

Она удивляется, "какие могут быть трансплантации, кардиохирургия без бакконтроля? Перед трансплантацией нужно проверить и донора, и реципиента. Кто будет отвечать, если не приживется пересаженная почка? Если человек получит серьезную инфекцию в результате операции?

Наш директор сказал, что нас нужно закрыть, потому что мы не зарабатываем денег, а анализы можно отдать в аутсорс. Но мы результаты выдавали на второй-третий день, а в Синево – через 8-10. И потом, время от забора материала до помещения материала в чашку должно быть минимальным. Потому что если бактерию вовремя не накормить, она погибнет, и анализ будет недостоверным".

В. Поточилова отметила, что баклаборатория существовала с самого основания больницы: 150 лет назад она была нужна, а сейчас, когда появилось такое количество новых штаммов, в том числе, устойчивых к антибиотикам, не нужна? Эта больница совершенно не ориентирована на пациентов, только на получение денег".

Заведующую поддерживают и врачи больницы. Так профессор кафедры хирургии и проктологии Андрей Кебкало заявил, "что сокращение баклаборатории – это абсурд. У нас очень большое количество инфекционных осложнений, и поэтому мы работаем в рамках гранта с Чикагским госпиталем по хирургическим инфекциям. Грант рассчитан на 2 году, уже прошло чуть менее половины, и без баклаборатории мы инфекцию не поймаем. Получается, нужно свернуть грант. Как объяснить чикагским коллегам, что наша больница не нуждается в баклаборатории? И даже, если кого-то из сотрудников переведут в общую больничную лабораторию, то они там будут выполнять работы обычных лаборантов – например, стандартный анализ крови. Они не смогут высеять инфекцию из раны, каждые две недели надо "сеять" операционную, чтоб там не было инфекций. Без баклаборатории нельзя".

Гендиректор Киевской областной клинической больницы Николай Анкин уверил, что без баклаборатории больница не останется, и сегодня речь идет не о закрытии, а лишь о реорганизации:

- Лабораторию мы планировали реорганизовать давно. Находится она в не принадлежащем нам здании, которые мы не можем отремонтировать и привести баклабораторию в нормальное санэпидсостояние. Сейчас она находится в аварийном помещении. Но заведующая отделением вместо того, чтобы предложить варианты реорганизации, написала заявление об уходе.

Двух сотрудников баклаборатории мы забираем в большую лабораторию, и на сегодняшний день планируем объявить торги и временно передать эту услугу на аутсорс. Это нормально. Финансово мы выиграем значительно.

- Хотите сказать, что больница ничего не потеряет?

- Конечно, всем приятно иметь свою баклабораторию. Но она должна быть адекватной. Мы планируем над большой лабораторией занять еще этаж и думаю, что к лету следующего года мы закончим там ремонт и сможем открыть полноценную баклабораторию.

- Вы полагаете, что два бактериолога, которых вы оставляете, и компания-аутсорсер, справятся со всеми теми задачами, которые выполняла полноценная баклаборатория?

- Да. Причем, хочу отметить, что долгие годы этого никто не делал. Чтоб вы понимали, за эти полгода лаборатория сделала 1,5 тыс. анализов. 7 анализов вдень. Много это или мало? 8 человек с современным автоматическим оборудованием делают 7 анализов в день. Нужна ли такая лаборатория?

Я специально для вас подготовил финансовую статистику. Доход от НСЗУ 353 тыс. грн, доход от платных услуг 113 тыс. грн – всего 466 тыс. грн. За это время зарплата и начисления на нее 779 тыс, расходка – 334 – 1 млн114 тыс. грн. ТО есть, минус 647 тыс. Я не говорю, что баклаборатория должна зарабатывать, но она может зарабатывать.

Как только мы взяли на работу эпидемиолога, тут же все решили уйти оттуда. Потому что эпидемиолог начала искать, почему не делаются такие тесты, почему не проводится то-то и т.д. Все в течение месяца. Будем надеяться, что мы как-то наладим эту работу.

- То есть, вы считаете, что из-за закрытия баклаборатории никак не пострадают трансплантации, хирургические операции?

- А как они до этого страдали? На прежнем уровне мы готовы делать, только в другом помещении. Но пока никого не уволили. Все сотрудники баклаборатории остаются на своем еще 2 месяца. Четырех мы забираем в большую лабораторию, и увольняется завотделением. Оборудование мы никому не передаем. Думаю, что мы справимся. А потом будет хорошая полноценная лаборатория. Посмотрим, может еще и заведующая вернется, все бывает в жизни.

К слову, на сегодняшний день мы также полностью реформируем поликлинику. Потому что в таком виде. Как она была, нам уже не нужна. Она работала как консультативная поликлиника, куда приезжали из районов. На сегодняшний день с районов никто не приезжает. Вероятно потому, что заработали семейные врачи и к нам уже никто никого не направляет. Там сейчас очень мало людей. Зачем такая поликлиника? Опять же, если посчитать, то заработную плату мы платим почти миллион в месяц, амбулаторный пакет от НСЗУ мы получили на 5 млн., а заплатим за это время 10. Поликлиника не умрет, но будет реорганизация. Мы сделаем, как во всем мире. Мы не просто даем консультативные услуги, они будут обеспечиваться за счет врачей стационара. Они заинтересованы в том, чтобы оказать услугу и положить этого пациента. А поликлиника ни в чем не заинтересована.

У нас был огромный пищеблок. Он есть, но никому не нужен. Содержание этого пищеблока с зарплатами, с коммуналкой обходилось в круглую сумму. На тот момент тех денег, которые нам выделялись, хватало каждому человеку по 15 грн в сутки на питание. После того, как мы закрыли пищеблок, у нас освободились деньги по этой же статье, и на каждого пациента получилось по 70 грн.

- Когда обновленная баклаборатория заработает в полном формате?

- Думаю, следующему лету. Мы сейчас объявляем торги, выведем услуги на аутсорс. Напротив нас же находится большой лабораторный центр бывшей СЭС, поэтому все посевы они будут приходить и делать. Мы им это будем оплачивать, и это дешевле, чем содержать лабораторию.

* * *

Несмотря на то, что главным виноватым в истории с баклабораторией Киевской областной выглядит ее гендиректор, винить его сложно. Он в меру своих полномочий использует все возможности сделать работ больницы эффективной, не теряя при этом в качестве. Разумеется, я не эксперт, но меня поразила их лаборатория с самым современным оборудованием. И если обычно я пользуюсь услугами частной лаборатории, то сейчас задумалась – взяв направление у семейного врача, я могу сделать исследования бесплатно, да еще и результаты будут получены быстрее.

Но учитывая разгорающийся кризис финансирования медучреждений, я могу понять, почему руководители пытаются сократить или реорганизовать все то, что не приносит денег. Суммы за пакеты услуг постоянно пересматриваются в сторону понижения, да и те приходится буквально выпрашивать или пользоваться старым "дедовским" способом – связями.

Все это способствует коммерциализации даже коммунальных медучреждений, многие из которых уже открыто вывесили на своих сайтах прайсы. А в коммерции что главное? Конечно же, прибыль. И если государство и дальше будет "морозиться", у нас вообще не останется больниц, клиник, в которых можно получить всю необходимую медицинскую помощь, а не лишь ту, которая дорого продается.