Чому в армії відбуваються скорочення?

Автор: Юрій Бутусов

Як завжди, командування ЗСУ не роз'яснює мету та причини своїх дій, тому скорочення цілої низки підрозділів у багатьох частинах видається знищенням армії. Що хорошого і що поганого відбувається насправді?

Численность ВСУ согласно закону — 250 тысяч, из них военнослужащих — 204 тысячи. И действительно, списочная численность армии составляет более 200 тысяч военнослужащих. Но в ВСУ на бумаге значится около полутора тысяч воинских частей, все они не укомплектованы. Даже штабы оперативных командований имеют некомплект до 50%. А какова же штатная численность ВСУ, сколько людей нужно, чтобы укомплектовать личным составом все развернутые бригады? 350 тысяч человек. То есть, не хватает примерно 100-150 тысяч военнослужащих. Набрать больше не позволяет закон.

Почему? Потому что никакой военной доктрины, никакой реальной программы развития ВСУ не было и нет. Воинские части создавались и создаются не по плану, не согласно бюджету, а по вдохновению командования, на основе каких-то карго-культов, которые никак не привязаны к реальности. В ВСУ нет ни одной боевой бригады, которая была бы штатно укомплектована хотя бы на 70%, я уж не говорю о качестве. При выезде в ООС во многих бригадах большая часть пехоты — прикомандированные из других видов войск.

А это значит, что невозможно отработать слаженность, невозможно обеспечить подготовку, невозможно спаять людей в мотивированные коллективы. А значит, налогоплательщики финансируют условно боеготовую армию, которая по названию является профессиональной, а комплектуется как советский колхоз — отовсюду и кем попало. Этот бардак объясняется тем, что вот когда Путин будет наступать, тогда придут добровольцы и доукомплектуют все вакансии. На самом деле, это очень вредный миф. Во-первых, профессиональная армия должна находиться в постоянной готовности, а не ждать добровольцев. Во-вторых, тотальный некомплект не позволяет нормально организовать службу, приводит к набору кого попало, к отвлечению ненормально большого числа военных для обеспечения в ущерб подготовке. В-третьих, на содержание неукомплектованных подразделений тратятся большие средства, которые можно было бы перенаправить на усиление боевой подготовки, уровень которой не отвечает современным требованиям.

Что делают сейчас? Военнослужащих не сокращают. Сокращают штаты, чтобы привести их в соответствие с тем количеством людей, которое положено по закону.

Это хорошо.

Но что плохо? Как не было стратегии военного строительства, так и нет. Что сокращают, как сокращают, какие последствия для специалистов — дела нет. Также бездумно, как раздували, также бездумно и режут. Сокращение штатных должностей не приведет к реформам и к усилению боеспособности, так как армия останется перегруженной лишними органами управления, военной бюрократией, лишними командованиями, лишними структурами обеспечения, лишним персоналом учебных заведений. Сокращение осуществляется без всякой системы — а какую же армию мы должны строить? Какой должна быть доктрина боевых действий? Какой должна быть концепция ее развития? Всего этого нет. Армии ведь нужно не просто сокращение штатов — надо обеспечить отбор кадров, надо обеспечить их интенсивную подготовку, надо обеспечить продвижение лидеров по службе, надо обеспечить им условия для долгосрочных контрактов. Если реформы не будет, то действующие военнослужащие эффекта от сокращения штатов не увидят, боеспособность армии в целом не возрастет. И проблемы не будут решаться — они просто примут иной характер, такой же уродливый, как и нынешняя организация.

НЕТ СМЫСЛА СОКРАЩАТЬ КОЛИЧЕСТВО, ЕСЛИ НЕ ИЗМЕНЯЕШЬ КАЧЕСТВО!

Отсутствие коммуникации по такому важнейшему вопросу, отсутствие разъяснений вызовет только усиление раздражения, и это, в общем, закономерно...