Внаслідок обстрілу Василькова, попередньо, загинули дві особи, троє постраждалих, - мер Баласинович

Мы знаем все. Мы помним все. Мы поняли: кацапы не люди. Отныне слово "кацап" для нас самое страшное проклятье. Отныне слово "кацап" разряжает ружье. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать. Если ты не убил за день хотя бы одного кацапа, твой день пропал. Если ты думаешь, что за тебя кацапа убьет твой сосед, ты не понял угрозы. Если ты не убьешь кацапа, кацап убьет тебя. Он возьмет твоих близких и будет мучить их в своей окаянной кацапии. Если ты не можешь убить кацапа пулей, убей кацапа штыком. Если на твоем участке затишье, если ты ждешь боя, убей кацапа до боя. Если ты оставишь кацапа жить, кацап повесит украинца и опозорит украинскую женщину. Если ты убил одного кацапа, убей другого - нет для нас ничего веселее кацапских трупов. Не считай дней. Не считай вёрст. Считай одно: убитых тобою кацапов. Убей кацапа! - это просит старуха мать. Убей кацапа! - это молит тебя дитя. Убей кацапа! - это кричит родная земля. Не промахнись. Не пропусти. Убей!
каждый первый кацап должен быть убит... ни грамма жалости, ни грамма пощады... убивайте кацапов с русней!

Допустим захватят кто там жить будет?

Виродки кацаплячі, мразота.

Стогін кацапа по "вялічію" що минуло:

"Я стою у иссохшей реки:
Ни воды, ни лягушек, ни ряски.
Где народ, что рубил в две руки,
Взял Сибирь и дошел до Аляски?!

Где все те, кто в бескрайнем бою
До Китая Россию раздвинули?!
Почему я сегодня стою
Здесь один, без земли и без имени?!

И смотрю на терновый кусток,
На осину, что между садочками?!
То - не тёрн, то - терновый венок,
И осиновый кол с листочками.

Я поставил на Родине крест -
Пусть стоит здесь, как наваждение,
Как финальный аккорд этих мест,
Как пародия возрождения".
(Игорь Растеряев "Ермак")