Война за "донецкое наследство": кто распорядится миллиардами Януковича и Ко

Автор: Олександр Михельсон

В Украине и за рубежом заблокированы почти 3,5 млрд долларов на счетах, связанных с первыми лицами предыдущего "режима". Из них государству возвращены… чуть более 5 тыс. гривен. Через полтора года после смены власти "вдруг" возник вопрос: кто получит контроль над остальным?

Это противостояние выплеснулось в прессу в начале сентября, когда в парламенте был зарегистрирован проект народных депутатов Татьяны Чорновол и Олега Барны о спецконфискации имущества. Речь шла об изменениях в Уголовный и Уголовно-Процессуальный Кодексы, где понятие "спецконфискации" содержится уже сейчас.

По действующему УК, спецконфискация "состоит в принудительном безоплатном изъятии по решению суда в собственность государства денег, ценностей и прочего имущества". Основанием для спецконфискации являются, в частности, злоупотребление служебным положением, превышение власти, подкуп - в общем, та самая часть "уголовного требника", по бессмертному выражению Ильфа и Петрова, "назидательно говорящая о должностных преступлениях".

Как указывалось в пояснительной записке к законопроекту, по данным Национального института стратегических исследований в течение четырех лет из-за злоупотреблений верховных властей Украина потеряла до 70 миллиардов долларов. Несколько миллиардов из них арестованы, но даже из этой относительно небольшой суммы в закрома родины возвращены совсем уж крохи - всего 5014,5 грн.

Пять тысяч четырнадцать гривен пять копеек. Прописью.






Таким образом, авторы законопроекта считали необходимым подвергнуть подозрительные активы спецконфискации. Предполагалось, что соответствующую процедуру запускает Генпрокурор - самостоятельно либо с подачи своих замов, секретаря СНБО, главы СБУ, министра внутренних дел или министра юстиции. Конфискацию предлагалось проводить лишь по решению суда (в Украине) либо по международным договорам о правовой помощи (за рубежом). Тем не менее, законопроект, зарегистрированный 3 сентября под номером 3025, вызвал шквал критики.

По мнению оппонентов, прописанный там подход шел вразрез с мировой практикой и давал названным лицам возможность апеллировать к западному правосудию. А именно - упирать на факт "политических преследований". Ведь выделение особым законом отдельной группы лиц, чье имущество надо конфисковать, слишком похоже именно на политическое преследование - и неважно, по какому мотиву.

Особенно смущала уже первая же статья проекта, в которой впрямую поименно перечислялись лица, чье имущество предлагалось "спецконфисковать". Список открывался лично Януковичем Виктором Федоровичем. Также список включал его (Януковича) старшего сына, экс-премьера Николая Азарова и экс-генпрокурора Виктора Пшонку (тоже с сыновьями), братьев Клюевых, ряд бывших министров, депутатов и чиновников АП, все еще действующего мэра Харькова - в целом 22 человека.

Как опасались критики проекта 3025, такое видение правосудия не просто не воспримут в Европе. Но и сочтут фигурантов "черного списка" столь невинными жертвами преследований, что разблокируют арестованные счета. А впоследствии столпы режима Януковича еще и отсудят в Европейском суде по правам человека (т. н. Страсбургский суд - Авт.) стоимость всего того, что, в случае принятия законопроекта, конфискуют у них в Украине.

Известная общественная организация "Центр противодействия коррупции" даже направила запрос в Минюст США, и полученный ответ многие отечественные СМИ широко растиражировали под заголовками в том стиле, что в Америке "жестко раскритиковали" идею. Хотя справедливости ради надо отметить, что полный текст ответа за подписью замглавы департамента американского минюста Мэри Батлер скорее содержит сомнения в том, что предлагаемый проектом 3025 вариант применения спецконфискации является наилучшим из возможных.

В конце концов, как видно из некоторых примечаний, американцы даже не вполне поняли суть документа, о котором их спрашивали. Так, они не разобрались, могут ли главы МВД, Минюста, СБУ и другие чиновники инициировать обращение к Генпрокурору по отдельности, или же в каждом случае должны это делать "unanimously" - одновременно и единогласно.



Как бы там ни было, информационная война вокруг проекта 3025 быстро набрала обороты. Инициаторов проекта стали громогласно обвинять в намеренной попытке подыграть Януковичу и Ко; заодно из многих статей и блогов на эту тему "выпало" упоминание о том, что спецконфискацию предлагается применять все-таки лишь по решению суда. Создавалось (и явно сознательно) впечатление, что речь идет о внесудебной конфискации. Со своей стороны, сторонники проекта тоже не особо выбирали аргументы.

16 сентября инициаторы проекта подали его новую версию (под тем же номером, но при официальном соавторстве еще одного парламентария, "комбата-депутата" Тетерука). Из документа исчез прямой "черный список". Вместо этого возникла другая дефиниция: лица, подпадающие под действие Закона Украины "О люстрации". Правда, не все, а лишь крупнейшие. Поскольку формат статьи не предполагает чрезмерной детализации, дотошным читателям предлагается обратиться к самому проекту и соответствующему закону.

Также из перечня субъектов, наделенных правом обращаться к Генпрокурору по поводу применения спецконфискации, исчез секретарь СНБО. Зато в проекте появились ряд норм о правовой защите "обвиняемых", перечень необходимых для судебного решения документов, а также норма об участии в процессе физических и юридических лиц.

Впрочем, граждане и их объединения все равно не могут впрямую начать процесс: они лишь могут обратиться ко все тем же Генпрокурору, его замам, главам Минюста, МВД и СБУ - а те уж сами решают, давать ли делу ход дальше…

Главное вот в чем: все эти изменения не изменили сути дела. В старой доброй Англии было, да и есть, понятие "оппозиция к закону". Так вот, оппозиция к законопроекту 3025 (который в прессе почему-то часто называют проектом 3052, путая две цифры) не отступает со своих позиций.

"Это просто путь к тому, чтобы впоследствии Украина проиграла "януковичам" международные суды, местные суды в других государствах, но в первую очередь Страсбургский суд", - заявил Цензор.НЕТ глава правления упомянутого выше Центра противодействия коррупции (ЦПК) Виталий Шабунин.

"Ерунда", - заочно возразил активист инициативной группы в поддержку проекта 3025 (а на самом деле, его соавтор) Карл Волох. По его мнению, европейская правоприменительная практика в данном случае дает все основания надеяться на лучший для Украины исход. Помимо прочего, г-н Волох ссылается на международные документы, которые предписывают в необходимых случаях применять даже внесудебную конфискацию имущества по отношению к так называемым " politically exposed persons " - "лицам, наделенным властью".

Это не просто фигура речи, а термин, восходящий к определению https://en.wikipedia.org/wiki/Politically_exposed_person Международной организации по борьбе с отмыванием денег, более известной как FATF. После разговора с корреспондентом Цензор.НЕТ г-н Волох предоставил, например, вот этот документ:



Противников проекта все это не очень впечатляет. "В новом проекте остались главные вопросы: это должно регулироваться Уголовно-Процессуальным Кодексом, должна быть процедура, гарантирующая защиту прав. Иначе - обжалования в Европейский суд по правам человека, а также и отдельные государства не смогут предоставлять помощь", - заявил Цензор.НЕТ народный депутат Сергей Лещенко.

По его словам, проблема есть и в праве глав МВД и Минюста обращаться к Генпрокурору. Г-н Лещенко считает, что таким образом зафиксирована "возможность политического вмешательства" в процесс. Ведь министры, как ни крути, фигуры политические.

"Я считаю, что идея (сторонников проекта - Авт.) состоит в том, чтобы показать "победу, а не зраду". Им надо показать, что деньги бывшего режима возвращаются. А что выйдет в конечном в результате, их интересует меньше", - сказал, в свою очередь, г-н Шабунин. Впрочем, он не исключил, что в интересах лоббистов проекта 3025 - "присвоить" активы беглых руководителей страны.

Инициаторы законопроекта 3025 имеют свою точку зрения. "Все дело в том, что наши оппоненты продвигают законопроект 3040, который предусматривает создание специального органа по управлению арестованными активами", - утверждает г-н Волох. Он уточняет, что этот правительственный законопроект регламентирует создание "уже двадцать третьего" центрального органа власти. На сей раз - для поиска незаконно прибретенных активов и управления ими. Г-н Волох считает ключевым здесь слово "управление".

"Как они собираются управлять арестованными счетами? Перевести их из одного банка в другой"? - риторически спрашивает он. Между тем, по данным г-на Волоха, на одних лишь "купонах", которые банки могут начислить на средства с арестованных счетов, в год можно заработать до ста миллионов долларов.

Как нетрудно заметить, обе стороны могут пользоваться самыми что ни на есть патриотичными аргументами, и в то же время указывать на вполне реальные риски. А тем временем пресловутые миллиарды остаются чем-то вроде того самого сена, на котором, по пословице, лежит собака - и сама не ест, и никому не дает.


Александр Михельсон, Цензор.НЕТ